Заключение
Ночь с 16 на 17 июля 1918 г. отделена от нас почти тремя четвертями века. Страсти той поры не только улеглись, но и многократно были перекрыты куда более ужасными событиями гражданской войны, искусственного голода 30-х годов, арестов 1937-1938 и других роковых событий. Счёт насильственных смертей стал вестись уже не на единицы и даже не на тысячи, а на десятки миллионов. В годы Великой Отечественной войны одна наша страна потеряла около 27 миллионов человек. И это не только воины с оружием в руках гибли беззащитные старики, женщины, дети, уничтоженные поголовно, в отместку за действие каких-то третьих лиц или за подозрение в сочувствии к их действиям. Можно возразить: "Ну, это война! Это фашисты!" Но ведь аббревиатура "ЧСИР" - "член семьи изменника родины" - появилась ещё до войны, и не в Германии, а в СССР, и нередко означало не просто высылку "в места отдалённые", но скорую физическую смерть.
По сравнению с либеральным XIX веком человечество в XX в. не только материально обогатилось результатами технического прогресса, но и явно обеднело в морально-этическом отношении, попятилось назад в мрачное средневековье с его "охотой за ведьмами", публичными кострами, на которых корчились еретики под улюлюканье толпы. В конце XIX в. военный суд франции оправдал виноватого Эстергази и обвинил в шпионаже одного невиновного Дрейфуса. После гневной статьи Э.Золя "Я обвиняю!" страна раскололась на "дрейфусаров" и "антидрейфусаров", но правда всё же восторжествовала, и Дрейфус был освобождён. Л.Толстой в ответ на смертные казни революционеров царским правительством выступил в начале века с пламенной статьёй "Не могу молчать!" А после одичания, охватившего людей в годы первой мировой войны и последовавших за ними классовых битв, пришёл час тоталитарных режимов, запылали костры из книг на площадях, бюргеры приветствовали "ночь длинных ножей", "хрустальную ночь", оболваненные трудящиеся массы требовали смерти "цепным псам империализма", "право-троцкистским провокаторам и двурушникам", ибо "если враг не сдаётся - его уничтожают!" Наступила очередь массового уничтожения или совсем невинных, или тех, кто сам бессудно расстреливал заложников в годы гражданской войны, тамбовских крестьян, творил "год великого перелома", раскулачивая и высылая в далёкие края сопротивлявшихся коллективизации.
Первое и наиболее простое объяснение интереса к июльским событиям в Екатеринбурге появилось ранее всех остальных: расстреляны были не только "простые люди" (врач, повар, слуги), но царь-батюшка, помазанник божий со своей семьёй. Антигуманизм такого объяснения виден сразу: разве правомерно делить людей по сортам и к убийству тех, у кого в жилах течёт красная кровь, относится равнодушно, а волноваться только от того, что пролита "голубая кровь" сильных мира сего? Ответ очевиден: кровь у всех красная и проливать её всегда антигуманно.
Не выдерживает такое объяснение незатухшего интереса к судьбе Николая II и критики с исторической точки зрения: англичане ещё в XVII веке отрубили голову своему королю, французы в конце XVIII в. гильотинировали и короля, и королеву... Да и в самой России не очень-то церемонились с некоторыми из коронованных особ: чтобы укрепить на престоле положение "матушки Екатерины", прозванной позже Великой, её фаворит, граф Орлов, удавил Петра III. Через 40 лет после этого новые заговорщики ворвались в спальню сына самой "матушки" - императора Павла I, душили его шнурком от аксельбантов, проламывали череп массивной золотой табакеркой... За Алексанром II революционеры долго охотились и всё же убили его. Готовились террористические акты и против Александра III, и против самого Николая II. Так, что убийство императора на Руси или подготовка этого акта - не редкое исключение, а скорее правило: за последние 150 лет "дома Романовых" жизни только Екатерины II и Александра I не подвергались опасности: Николай I должен был подтверждать своё право на трон картечью, а некоторые из декабристов предлагали себя на роль цареубийцы.
Или этот интерес объяснялся тем, что были убиты не только царь с царицей, но и пятеро их детей, виновных только в том, что они родились в семье российского самодержавца? Причём убиты в стране, лучшие представители которой не желали принимать исторический прогресс, если он оплачен хотя бы одной слезой невинного младенца? Но в этом случае мы опять должны согласиться на разделение детей по ссортам: вспомним, что 9 января 1905 г. среди убитых были тоже дети, причём сама эта кровавая акция обошлась петербуржцам в тысячу убитых и раненых, и готовилась она, о чём в своём месте будет сказано подробнее, не без ведома Николая II.
Есть только одно объяснение, которое на первый взгляд может показаться убедительным и требует более серьёзных раздумий и размышлений, более глубокого знания нашей истории. Это объяснение сводится к тому, что бессудный расстрел 11 человек в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. был началом ранее не существовавших в России массовых репрессий и расстрелов, что он стал тем снежком на крутых склонах истории, который вызвал целый снежный обвал репрессий, обрушившихся на страну в последующие десятки лет. Только в этом случае особо повышенный интерес к трагической судьбе царя, его семьи, слуг и многих великих князей и княгинь может быть в полне оправдан. Давайте вернёмся в глубь нашей истории и посмотрим, так ли это было? При этом обязательно будем соблюдать одно непременное условие: есть образное и точное выражение - цепь исторических событий. Оно означает, что каждый нынешний день, каждый год неразрывно связан с предыдущим и последующим днём и годом. Прошлое определяет настоящее, из настоящего вытекает будущее, и антиисторично разрывать эту последовательность, по собственному произволу начинать отсчёт событий с того звена, которое тебя устраивает для того, чтобы "обосновать" свои исторические построения.
ЛИТЕРАТУРА