Подлинное чувство магнетизирует...
Я, честно говоря, совершенно не мистически настроенный человек, поэтому я сначала не придал никакого значения сну, которой приснился мне под утро 15 августа 1990 года. Проснулся я тогда около девяти часов и помнил его очень ясно. Происходило там следующее: звонок, я беру трубку. Голос Виктора:
- Привет!
- Привет, - говорю. - Ты откуда звонишь? Из Москвы или уже в Ленинград вернулся?
- Нет, я в Алма-Ате.
- Странно. А где в Алма-Ате?
- На киностудии "Казахфильм".
- Что ты там делаешь?
- Собираюсь сниматься в кино.
- В каком?!
- Вот, тут есть какая-то картина. (Не помню, назвал он ее или нет.)
- Постой, постой, - говорю. - Мы же с тобой собирались делать фильм. Через месяц у нас должны начаться съемки. И потом ты ведь всегда наотрез отказывался от разных предложений и "Казахфильма" в том числе. В чем дело?
- Ты извини, я не могу сейчас говорить, меня торопят.
- Ну, хорошо. Какое у тебя сейчас расписание? Куда ты направляешься?
- Сейчас меня везут в такую-то гостиницу.
- Ладно. Я выйду на угол Джамбула и Фурманова, встречу тебя - хоть двумя словами перекинемся.
Я выхожу на улицу, жду его. Подъезжает машина. Виктор сидит сзади слева от водителя. Я подхожу к машине с его стороны, он открывает дверцу и до половины высовывается. У сидящих в машине какие-то темные лица, я не разобрал. А Цой мне очень печально говорит:
- Оказалось, что я подписал контракт и уже не могу отказаться. Я не хочу сниматься в этом фильме, но я вынужден. Ничего, мы скоро с тобой встретимся - после того, как я закончу с этой картиной.
- Ну, хорошо, - отвечаю. - Тогда я останавливаю наш фильм, буду пока прописывать сценарий.
И все. Его заторопили, дверца захлопнулась, и он уехал.
Я проснулся - ну, думаю, сон какой дурацкий? Я ведь прекрасно знал, как он готовился к нашей картине, ему очень понравился последний вариант сценария, который я сделал, он занимался, накачивался. И, конечно, я походил, попил чаю и забыл об этом сне.
А потом я узнал об аварии. Уже после того, как мы похоронили Виктора, я спросил Наташу Разлогову о том, как у него начался этот день. Она сказала, что Витя проснулся около пяти утра и поехал на рыбалку. Разница в четыре часа, то есть в Алма-Ате у меня было как раз около девяти. Проснулись мы практически одновременно. А через семь часов произошла эта беда.
Я не знаю, как можно прокомментировать этот сон. Но для меня теперь ясно, что это был за контракт. Иногда в голову приходят банальные мысли, что если б сразу все правильно понять, позвонить ему, может, что-то удалось бы изменить. Не знаю. Вот такое у нас вышло прощание с Виктором.
А к новому нашему фильму действительно все было готово, и пятнадцатого сентября мы должны были запуститься. Нашим первым желанием в этой картине было поглумиться над героическим жанром. То есть сделать фильм сверхгероическим. В основу была положена сюжетная канва "Семи самураев" Акиры Куросавы: бандиты притесняют бедных тружеников и они, собрав свои жалкие деньги, нанимают других бандитов, чтобы они их защитили. Конечно, на эту основу мы напридумывали много новых поворотов. Тут предполагалась такая двойная игра: безусловный героический образ и в то же время ироническое отношение к нему и режиссера, и актера. Но сама среда должна быть реально романтической, с действительными опасностями, приключениями и настоящими переживаниями. Мы ни в коем случае не хотели глумиться над самими чувствами и переживаниями людей, над такими понятиями как честь, дружба, любовь.